Марийское язычество

Марийское язычество под натиском Нью-Эйджа

Марийское национальное язычество считается одной из наиболее традиционных языческих религий, верой, сохранившей систему языческих культов в наибольшей полноте местных традиций.

Однако в контексте процесса приращения мультрелигиозности, растворения многих локальных традиций и трансформации традиционных религиозных систем под воздействием идей Нью-Эйджа вопрос об аутентичности марийского язычества остается не только открытым, но и достаточно актуальным. Исследователи время от времени задумываются о том, насколько марийское язычество подверглось влиянию новых религиозных идей, а в России, вопрос о традиционности марийского язычества дополнительно поднимают представители РПЦ и православные религиоведы. Попробуем высказать свои предположения на основании форм бытования и тенденций в марийском язычестве, которые нам удалось проследить.

Местный универсализм «религии села»

Даже в сравнении с местными традициями других поволжских народов марийское язычество выигрывает в плане традиционности, являя собой пример редкой патриархальной культуры, вплотную связанной с местными традициями и обычаями. Сами марийцы тем более, готовы поддержать подобное представление о своей вере. Из уст иного представителя не трудно услышать, что "все народы утратили либо целиком, либо частично свои языческие корни, лишь только марийцы сохранили свою веру в чистоте".

Для подобных заявлений немало оснований. Отношение жителей марийских деревень к своим местным традициям действительно доказывает, что, несмотря на атеистический каток Советской власти, марийцы сохранили уникальные и эксклюзивные культы, интереснейшие мифологические воззрения на мир и обряды. Перерыв религиозной жизни, обусловленный атеистическим давлением СССР, у марийцев оказался не велик. Языческие моленья с жертвоприношениями во многих деревнях проводились вплоть до конца 60-х ‑ начала 70‑х гг. прошлого столетия, кроме того, не прекращались тайные жертвоприношения в частных дворах. В конце 80‑х – начале 90-х гг. призывы городской интеллигенции из Йошкар-Олы упали на «добрую почву», так как доморощенные традиции еще не успели забыться . И если некоторые первые общественные жертвоприношения организовывали приезжавшие из города жрецы, то последующие уже продолжали проводиться в деревнях собственными силами, совсем не формально, порой с предельной серьезностью. Так, например, когда в 1998 г. жителям марийской деревни Тюм-Тюм (Уржумского р-на Кировской области) показалось, что купленный для жертвоприношения жеребец недостаточно упитан, то они отказались его приносить в жертву, посчитав, что такая жертва может оскорбить Кугу-Юмо («главного бога» в марийской религии). Когда, незадолго после этого в местном клубе снесло ветром крышу, это было воспринято как однозначный “знак свыше”, предупреждение жителям о том, что выбирать в жертву Кугу-Юмо можно только самое лучшее. Кроме того, жители марийских деревень очень чтут священные рощи, куда строго настрого запрещено входить без веских причин. Сбор ягод священной роще категорически запрещен, запреты сопровождаются рассказами о несчастиях постигших того или иного смельчака, дерзнувшего нарушить обиталище богов.

Характер марийской веры по большому счету не изменило и православие. Факт наличия большого числа марийцев-двоеверов (по данным Марийского института языка, литературы и истории, - около 60%), которые сочетают чисто языческие практики с отправлением православных обрядов и почитанием христианского Бога и святых, не вносит чего-то принципиально нового в языческое мировосприятие представителей местных традиций. Ведь православие, наслаиваясь на языческое сознание марийцев, не трансформирует систему их культов, а лишь дает материал для дополнительной языческой интерпретации.

Более того, некоторые изначально православные культы даже помогли марийцам оживить иукрепить собственные религиозные представления о мире духов и их связи с природой. Ярким примером служит культ Николая-угодника, возведенного большинством марийских язычников в ранг «малого бога» - Николы-Юмо, помогающего Кугу-Юмо. Образ Николы-Юмо вполне совпадает с анимистическими представлениями о дедушке водяном (летний Никола). А функция целителя, закрепленная за Николаем в Православной Церкви нашла соответствие «обычному образу мифологического водного «хозяина», каковые у финно-угорских народов насылали болезни, но также и приносили исцеление, если люди умели задобрить их и упросить об избавлении от страданий», - как отмечает Вятский исследователь Владимир Коршунков. По его словам, «Николай (точнее, Никола-Юмо)» «превратился у марийцев в языческого божка… иной раз довольно-таки опасного и вредоносного», будучи ассоциирован с водными источниками, переняв «черты опасных потусторонних водных «хозяев» их языческой религии». У исследователей даже возникает вопрос, а не происходит ли в сознании марийцев соотнесения Николая с Кереметом-Кугураком – опасным божеством, ассоциировавшегося с «нижним миром» и противопоставлявшимся верхнему, небесному богу Юмо.

Представления лидеров марийской религии о православных праздниках порой свидетельствуют о том, что между православием и его «марийскими модификациями» просто-напросто вообще нет ничего общего. Так, встретившись недавно с верховным картом, лидером главной на сегодня марийской религиозной организации «Марийская традиционная религия» - Александром Таныгиным (проживающим в дер. Большое Танаково, Новоторьяльского района Марий Эл), автор настоящей статьи узнал о необычном понимании жрецом праздника Пасхи. По словам карта, смысл Пасхи состоит совсем не в воскресении Христа, которого карт, в отличие от большинства марийцев, считает святым и не причисляет к числу марийских богов. «Смысл нашего праздника Пасхи в происхождении жизни», что связано, по словам карта, с тем, что «космическая Серая Утка отложила на Млечном Пути 9 яиц, из которых и произошла наша жизнь». «Да, яйцо, конечно, в православной религии присутствует, на Пасху православные красят яйца, но древнее понимание того, что такое яйцо, в православии утеряно», - констатирует карт.

Заметим, что А. Таныгин принимает само понятие Пасхи в качестве своеобразного «праздника жизни», сознательно открещиваясь от православных культов, не признавая богами ни Христа, ни Николая Угодника, ни апостолов Петра и Павла, которых крещеные марийцы двоеверы обожествляют и именуют «Юмо» (богами). В марийских языческих общинных сегодня очень популярен праздник «Петра-Юмо и Павла-Юмо» (12 июля), в честь которых устраивают торжества с обильными жертвоприношениями животных. Таныгин признается, что из солидарности к другим картам и марийцам не отказывается от участия в праздниках, связанных с обожествленными христианскими святыми, но отказывается от вкушения жертвенной пищи в честь них. «Да я праздную вместе со всеми эти дни, но ложку в котел я никогда не опущу…».

Те марийцы-двоеверы, которые сочетают жертвоприношения с участием в церковных таинствах, в особенности, крестят детей и причащаются, находят незатейливое оправдание кровавым жертвам. Так, Эмиля Петрова – активист возрождения жертвенных ритуалов в деревне Тÿм-Тÿм (Уржумского района Кировской области) активно ходит в местный православный храм в Шурме, причащается и даже приносит одного жертвенного гуся в дар местному священнику (который, по ее словам, от гуся не отказывается). Две ее дочери, придерживаясь той же двоеверческой позиции, даже преподают в воскресной школе. Отвечая на вопрос об участии в языческих жертвоприношениях, Эмиля Петрова ссылается на Ветхий Завет ‑ “не понимаю, что плохого в жертвах, вспомните израильский народ, ведь он не только молился Богу, но и приносил ему в жертву животных, вот и мы делаем то же самое...”. Примерно такое же объяснение жертвам дает карт из села Починок-Кучук Кукморского района (Татарстан) Моисей Ямбулатов.

Глобалистский синкретизм и новая языческая топография

Разумеется, факт сохранения уникальных местных традиций марийского язычества, особенностей его мифо-религиозного мироощущения и наличие духовного преемства нынешнего язычества народа мари дореволюционному язычеству не исчерпывает современное положение дел.

В глаза бросаются и иные тенденции, не нужно подробно изучать марийскую религию, чтобы увидеть, что парадоксы современного религиозного сознания, свойственные многим религиозным традициям, не обошли ее стороной. Ясным становится, что современные глобализационные процессы затронули также и эту веру, что наряду с сохранением доморощенных культов и своей исключительной самобытности, марийское язычество не осталось в стороне от влияний извне.

Среди марийских языческих лидеров есть карты, которые сегодня вовлечены в процесс формирования универсального европейского "интернационального язычества". Причем вовлечение не ограничивается участием в международных конференциях, в частности, в мероприятиях, проводимых под эгидой Ассоциации европейских исконных религий в Исландии. Лично карты "в рамках культурного обмена" посещают международные языческие съезды в Финляндии, Исландии, Корее и других странах.

Возвращаясь после обмена опытом, они, как правило, уже не могут остаться верными традиционной для марийского язычества мифологии и картине мира. Часто вершители языческой жизни оказываются готовы привнести в доморощенную мифологию сведения из теософии, и нью-эйджевых теорий.

Хорошей иллюстрацией такого привнесения служит новарторское творчество карта из села Починок-Кучук Кукморского района (Татарстан) М.Я. Ямбулатова. (М.Я. Ямбулатов проводит моления в священной роще "Кугусюй" рядом с селом Починок-Кучук, которые собирают язычников-марийцев, проживающих в 3 деревнях Кукморского района: с. Починок-Кучук, Старая Кня, Княгор).

Смысл жертвоприношений карт объясняет с помощью следующей мифологии. "Некогда люди и боги жили на одной звезде (на самом деле планете, но мы ее называем звездой). Питались домашними животными, коровами, овцами, лошадьми. Однажды из-за природного катаклизма там перестала расти трава, и боги послали людей на землю, чтобы там они вскармливали скотину, затем поднимали эту скотину на звезду и питались. Но как-то раз, когда люди спустились на Землю, произошла вселенская катастрофа, после которой люди с животными уже не смогли подняться обратно на звезду, и остались на Земле. Для того, чтобы кормить богов, люди стали готовить мясо животных на кострах. Дух животных, подогретых на огне, поднимается на звезду к богам, которые насыщаются этим духом и, таким образом, получают пищу". В эту картину карт привносит еще и современную, обусловленную техническим прогрессом интерпретацию, утверждая, что "волны от жертвенного огня, в том числе от свечи тоже достигают богов. Боги также принимают с Земли сигналы в виде электромагнитных волн, так как колебания плазмы, - по словам карта, - исходя от жертвенного огня, превращаются с помощью звуковых вибраций в электромагнитные волны". Вообще "Богов у нас много, но есть главный Куго-Юмо. Есть еще 9 высших богов, но они тоже часть единого бога. А остальных, низших, около 140", - поясняет карт. Вообще, по словам карта, "Бог на самом деле един, а лишь пути к нему разные. А наши жертвоприношения – это то же самое, что делали люди Ветхого Завета. Приносили животных Богу. А низшие боги – это вся природа. Мы обожествляем все природное и поэтому бережно относимся к природе".

Своеобразно и геополитическое видение Ямбулатова, выдающее прямое влияние идей Нью-Эйджа на его языческое сознание и попытку представить язычество в "научной оболочке". Жрец отмечает, что "О положении Земли в космосе сегодня говорит еще и астрогеография – наука, показывающая, как религия земли связана со знаками зодиака. "Восточная и Западная Европа, а также Сибирь связаны со знаком Водолея, являющимся знаком Новой Эры, знаком возрождения. Это говорит нам о том, что и Европу и Россию ждет великое будущее. Есть и особое мистическое видение всей земной географии. Индия – сердце Земли, Австралия – руки, Африка – ноги, Кордильеры – хребет, Восточная Европа – мозг". Подобная геополитика выражена и в брошюре жреца Виталия Танакова «Жрец говорит», за которую против ее автора было возбуждено уголовное расследование на предмет межнациональной розни. Согласно Танакову, «в эпоху Водолея космические лучи переместились в Восточную Европу, Западную Сибирь и на Урал - на головной мозг планеты: на территорию проживания татар, марийцев, чувашей, эрзя, мокша, удмуртов, башкир».

Интересно, что в обосновании величия языческой религии, Моисей Ямбулатов не столько апеллирует к традициям предков, сколько факту возрождения язычества в мире. По его словам, в Западной Европе идет процесс возрождения язычества. "Например, парламент в Исландии трижды отказывался регистрировать одно неоязыческое общество в качестве политической партии. В итоге разразилась не виданная по своей силе гроза, и в здание парламента ударила молния – это прямое свидетельство силы языческих богов, - посчитали парламентарии", - отмечает карт, утверждая, что такое знамение помогло язычеству утвердиться в Исландии. В пользу язычества карт приводит также и слова Ванги, которая, как он отмечает, "предсказала, что на земле будет установлено Белое Братство – единая религия", а также и слова Елены Блаватской о том, что "язычество – это самая чистая религия".

Заключение

Приведенные формы бытования современного марийского язычества показывают неоднородность и неоднозначность процессов, происходящих в рамках этой древней и богатой мифами веры. Действительно религиозные воззрения отдельных языческих картов ставят под вопрос традиционность современного марийского язычества, показывая его как грань религии Нью-Эйджа.

Но стоит ли спешить с выводами?

Несомненно, сознание «Нью-Эйдж», характерная для глобализации унификация культов и смыслов воздействует и на марийскую веру. Переосмысливается мифологическая картина, которая дополняется теософскими и оккультными, порой, сциентистской трактовкой и геополитическими идеологемами. Происходящее можно охарактеризовать как своего рода интернационализацию марийского язычества, выход его в систему международных языческих связей. Однако вряд ли стоит на этом основании переоценивать подобные процессы и «хоронить» традиционное марийское язычество. Несмотря на все новации, марийское язычество, в отличие от современных городских языческих культов, не теряет свои базовые конститутивные черты.

Во-первых, оно продолжает оставаться «природной верой», «религией деревни», плохо адаптирующейся к городским условиям. Очевидно, что по-прежнему его основной функциональной средой остается сельская местность. Ведь до сих пор наиболее значимыми местами марийских молений остаются священные рощи, а возможность общения с «богами» и духами преимущественно связана с лесом, при том, что в сознании многих мари живо представление о «профильных» духах леса. «Силу нашей веры мы чувствуем здесь на лоне природы, рядом с нашими деревьями», - отмечает вышеупомянутый А.И. Таныгин. Показательно, что такое ответственное в иерархическом плане лицо как верховный карт, возглавляющий языческие общины в Марий Эл и в нескольких субъектах РФ, проживает не столице Республики, не в районном центре, а в удаленной от центра деревне (Б. Танаково, Новоторьяльского района Республики Марий Эл).

Во-вторых, марийское язычество сохраняет не публичный характер, что, отчасти, как раз сопряжено с «сельской сущностью» этой религии. По словам современного исследователя Александр Трифонова, «вы можете много раз приезжать в Марий Эл или в иные места компактного проживания марийцев, но вряд ли увидите хоть одну религиозную практику или обряд. Многое в марийской культуре, как и у других восточных финно-угорских народов, обращено вовнутрь человека. На религиозной жизни марийца словно висит табличка “private”. Исключение в этом смысле составляют лишь очень немногие».

В-третьих, показательно сознательное стремление религиозных и интеллектуальных лидеров марийской религии остановить процесс размывания традиционной веры и сохранить старые традиции. Заметим, что главная религиозно-общественная организация, координирующая языческие общины называется «Марийская традиционная религия» (самоназвание "чимарий") - такое название явно подчеркивает установку на традиционность местной веры.

В свете обозначенного сам факт интернациональных связей, многочисленных культурных контактов марийцев с мировым язычеством представляется не столько элементом их религиозной культуры, сколько проявлением защитной реакции «маленькой религии»– стремлением заручиться международной поддержкой в условиях существования среди православного и мусульманского населения, отсутствия государственной поддержки и политической непопулярности язычества в России. Заметим, что недавняя встреча с верховным картом подтвердила факт того, что внутренняя политика Марий Эл направлена не в пользу национального язычества. В частной беседе верховный карт посетовал на отсутствие поддержки марийской религии на республиканском уровне. Он рассказал, в частности, о том, что ему не удалось опубликовать подробный календарь преходящих местных марийских праздников, рассчитанный на 32 года, так как директор Марийского научно-исследовательского института в Йошкар-Оле Александр Казимов отказался выделить своего штатного сотрудника для составления научных комментариев к календарю, обозначив марийское язычество как «ненужную бесовщину».

Ссылки

1. http://www.keston.org.uk/russia/articles/rr31/02mari-paganism.html#_ftn1