Марийская свадьба
Cама свадьба (сÿан) проходит в доме жениха и в доме невесты. Утром в день свадьбы родители жениха оповещали всю деревню об этом и собирали свадебный поезд, который состоял из 20 и более подвод. Участниками свадебного поезда являлись родственники, представленные соответствующими свадебными чинами — сÿанвуй, кугу веҥе, пурашвате и другими. Девушек на эту церемонию никогда не брали. Отец жениха мог также ехать за невестой, но мать обычно оставалась дома. Случалось, свадебный поезд собирался не в доме жениха, а у его крестного отца, если он из этой же деревни, или у дяди жениха.
Крестный отец получал свадебный чин сÿанвуй, которому обязывалось водить участников свадебного поезда по домам и угощать их, а также следить за дисциплиной и порядком в свадебном поезде — то есть он являлся распорядителем, главой поезда.
В обязанность свадебных чинов пурашвате и пурашмарий, назначаемых родителями жениха, входило уберечь жениха и невесту. Это объясняется тем, что в прошлом, по-видимому, довольно распространенным было похищение невест. И. Н. Смирнов в своей монографии "Черемисы" пишет, что "там, где похищение невесты уже не практикуется, свадебный обряд заключает в себе значительное количество его следов из прошлого. На него указывает прежде всего отправление за невестой организованного поезда, в котором принимает участие вся деревня с распорядителем во главе, затем остановка поезда в доме сватуна, а не у родителей невесты, указывает на то, что они чувствуют себя в нем завоевателями; глава поезда устраивает на дворе столы для своей команды, распоряжается вином, пивом и кушаньями".
Пока свадебный поезд собирается в дорогу, двигается и останавливается в доме свата, в доме невесты идут соответствующие приготовления к встрече свадебного поезда: сбор невесты и подготовка подарков. Здесь очень чутко прислушиваются к звуку свадебного поезда, выехавшего от жениха. Как только они услышат звук барабанного боя (тÿмыр йÿк) или мелодии гармони, то две подруги невесты начинают укладывать в сундук приданое. При исполнении этого обряда ни в коем случае не должны были присутствовать сестры невесты. Это делалось из опасения, чтобы младшие дочери не засиделись в девушках. На крышке сундука оставляли ленточку, половина которой завязывается с внешней стороны в бантик. Лента предназначена для подруги невесты (ончыч шогышо) со стороны жениха.
Невесту одевали в традиционный костюм: платье с вышивкой (тувыр), поверх платья надевали кафтан черного цвета (шем шовыр), затем завязывали пояс (ÿштö) и передник (запон). Кроме всего этого использовали набор серебряных украшений. Голову повязывали платком, это означало, что она еще девушка, пока не принадлежащая и не зависящая от своего будущего мужа, и что еще не стала женой.
Встречает свадебный поезд так называемый торышт шинчыше — специально назначенный для этого обряда родственник невесты пожилого возраста. Невеста с подругой располагались по правую руку от него.
Первыми в дом невесты заходят: дружка жениха (изи веҥе), жених, пурашмарий и пурашвате. У моркинских марийцев дружку жениха называли наоборот — кугу веҥе (большой зять). Так об этом писал И. Н. Смирнов: "В дом невесты являются таким образом два жениха-зятя: один фиктивный, но пользующийся преимуществами, другой — фактический, но в обряде играющий второстепенную роль. Этот факт может сделаться для нас понятным только в том случае, если мы будем рассматривать его, как переживание от той эпохи, когда невеста бралась для всех братьев и права на нее определялись возрастом. Кугу веҥе, избираемый отцом жениха, является носителем братских прав на невесту. В доме невестиного отца он является как бы главным женихом. С ним вступают родители невесты в общение. Он вводит невесту в родной дом и, засвидетельствовавший символически свои жениховские права на нее, уступает ее постоянному жениху в последний момент брачного обряда".
Отведав хлеб с солью, жених становится между невестой и ее пожилым родственником, сидевшим вначале за столом. Чтобы не было порчи со стороны злых духов, ончыч шогышо (подруга невесты) должна идти по следам невесты. После этого жениха с невестой и ончыч шогышо отводят в специально отведенное для них помещение.
Тем временем участники свадебного поезда празднуют в деревне, восхваляя в своих песнях жениха и невесту, благодаря их родителей:
Корным йодын толын онал, |
Дорога к вам и дом ваш |
Затем свадебный поезд возвращается в дом невесты. Все поезжане начинают собираться в обратный путь. В это же время собирают в дорогу невесту. Но прежде чем на нее надеть свадебный кафтан (сывын), угощали молодых парней-односельчан (ÿдыр арака йÿмаш). Исполняли этот обряд двоюродный брат, а иногда родной брат невесты, надевая ее свадебный кафтан и имитируя тем самым невесту. Затем мать и отца невесты, а также ее крестных родителей, сажали за стол и одаривали подарками; следующими усаживались за стол жених и невеста, получая благословение от матери, отца и крестных родителей. Рядом с ними присаживались посаженная мать (пурашвате), которая под мышкой держит подушку, и подруга (ончыч шогышо). Все четверо они три раза обходят вокруг стола (по солнцу) и быстро направляются к переднему тарантасу. "Когда невеста выходит из родительского дома, чтобы ехать в дом жениха, она не сразу садится в экипаж жениха, три раза заносит ногу, чтобы сесть, и три раза отступает назад, до тех пор, пока к ней не подойдет распорядитель свадебного поезда и не ударит ее трижды кнутом". По мнению И. Н. Смирнова, автора монографии "Черемисы", "мы имеем здесь дело с символом, который указывает на род насилия в деле приобретения невесты. С похищением же несомненно связан обычай вводить невесту в дом жениха за полотенце, которое она держит в руках, но которое прежде, вероятно, связывало ей руки..."
Но в объяснении этого обряда существует еще и второе мнение. Вот как писал в своей заметке, опубликованной в "Известиях по Казанской епархии за 1896 год", священник Н. Д. Тихомиров: "По нашему предположению, это связано с поверьем, чтобы не увезти с собой в деревню жениха духов рода невесты, которые всегда являлись враждебными духам рода жениха". По нашим же полевым материалам следует, что когда невеста садилась в тарантас, ее ударял кнутом не глава свадьбы, а сам жених.
По пути в дом родителей жениха свадебный поезд должен был останавливаться в заранее назначенном доме, где невесту переодевали уже в соответствующий женский головной убор. Это означало, что с данного дня она является женой своего мужа, должна слушаться и не перечить ему. С этим головным убором она уже больше не должна была расставаться.
Далее свадебный поезд направлялся прямо к дому жениха, где уже все были готовы к встрече. У входа во двор на дорогу стелили старую овчину, а под нее клали железный предмет, через который должна была пройти эта тройка — посаженная мать и жених с невестой. Совершался этот обряд с целью оберега, чтобы не пропустить в дом злых духов. Невесту с женихом усаживали сразу за стол и угощали горячими блюдами.
Тем временем свадебный поезд снаряжали родственники невесты. Если свадебный поезд со стороны жениха называли сÿан, то этот назывался почеш толшо. Чтобы вести этот поезд к дому жениха, специально оставляли кого-то из родственников со стороны жениха. Он же должен был выкупать приданое невесты. Название этого обряда — шондык ÿмбак шинчаш, т.е. "сесть на сундук". Садились на этот сундук младшие братья или сестры и племянники невесты, которые назначали и сумму выкупа.
После выкупа приданого участники свадебного поезда со стороны невесты направлялись в дом жениха. По их прибытии выставляли на стол хлеб-соль, блины (команмелна), пироги (подкогыльо), кашу, брагу, пиво и т.д. и приступали к угощению гостей. Здесь же происходило одаривание родственников жениха. Одаривали мать и отца жениха, братьев, снох, крестных, младших сестер и братьев, близких родственников и музыкантов. Предметами одариваний обычно являлись рубахи и вышитые полотенца.
Вручала подарки сама невеста, которой помогали в этом родственники с той и с другой стороны. Она подходила к сидящим гостям и, угощая каждого из них, спрашивала, довольны ли они подарком. Поблагодарив за подарки, те дружно вставали и начинали пляс. Затем пускались в пляс родственники невесты. Они также обходили все дома, принимая угощение. Вернувшись в дом родителей жениха, участники свадьбы продолжали свадебный церемониал, исполняя песни, в которых восхвалялась красота невесты и достоинства жениха.
Шият, шият ший огыл, |
Не дорого серебро, |
Завершив гулянье в деревне жениха, свадебный поезд отправлялся в обратный путь. В отдельных случаях участники его оказывали помощь молодым в устройстве их хозяйства, давая им домашнюю птицу, мелкий скот, зерно и т.п. Проводить родственников невесты выходили в первую очередь жених с невестой, а также близкие родственники жениха.
После проводов всех гостей, молодых отводили в амбар и укладывали в постель. В брачную постель под подушку клали предметы женского или мужского обихода, в зависимости от того, кого хотели видеть в лице первенца — мальчика или девочку. Обычно это были вязальные спицы, крючки, пяльцы, нож, кочедык. Стелила и укладывала молодых спать подруга невесты. Оставляла она их вдвоем после слов: "Коктын возын, кумытын кынелза" (ложась вдвоем, вставайте втроем).